Путевые заметки - Вокруг Онежского озера

Часть 2

copyright © Анатолий Онегов

Наверное, надо сразу пояснить, что паровой окунь, который исправно ловится посреди лета возле знакомой мне луды Лижмы-губы, это вовсе не из области кулинарии - паровой в данном случае не имеет ничего общего с неким паровым способом приготовления той или иной пиши. Паровой окунь - это природное явление, классическое для наших северных водоемов, когда возле озерных луд и мысов в жаркое, паркое, парное северное лето появляется вдруг и в большом количестве очень приличный голубой окунь...

Голубоватый оттенок одежды этого жителя наших северных озер объясняется прежде всего тем, что наш голубой окунь обитает в основном на глубине в отличие от зеленоватого, с ярко-оранжевым разводом по животу, своего собрата, предпочитающего в качестве основного места обитания заросли рдеста, кувшинки, белой лилии и куги. Зеленый - это травяной окунь, обитающий в основном на мелководье. Такой зеленый окунь является и монопольным хозяином мелких лесных озер-ламбушек, где и в помине нет никаких глубин.

И в таком водоеме обычно ни о каком паровом окуне никто не вспоминает - зеленый окунь в своих приписных угодьях есть всегда, за исключением глухого зимнего времени, и вы разыщете его тут почти в любое время, вооружившись нехитрой рыболовной снастью с крючком и с червем на этом крючке.

Другое дело - окунь голубой, который будто исчезает из водоема с последним весенним льдом, когда он отменно ловится и на блесну, и на мормышку на лудных скатах - уйдет лед и исчезнет эта рыба.

Правда, отыскать этого окуня можно и в конце мая, когда он выходит из глубин к тем же лудам, чтобы отметать икру. В это время его и добывают промысловой снастью, ловушками-катисками. Но мы уже вроде бы договаривались, что промысловая снасть нас сейчас не интересует.

Какое-то время катиски снабжают промышленников свежей рыбой, но заканчивается нерест, и голубые окуни снова исчезают в своих глубинах... Что делают они там? Чем питаются после нереста?.. Говорят, что в тех водоемах, где кроме окуня водится еще и северная рыбка-корюшка, которая тоже большую часть времени проводит именно на глубине, окуни вполне обходятся именно такой добычей. И я часто видел окуней, поднятых с глубин промысловой снастью, в животах которых была именно эта рыбка-корюшка.

Ну, а если есть корюшка там, на глубине, то надо ли отправляться на охоту куда-то еще?

Видимо, именно так и рассуждают наши голубые окуни, пока не приходит щедрое летнее тепло, пока неутомимое летнее солнце не начнет как следует печь, парить истосковавшуюся по теплу северную землю и воду.

Обычно такие погоды на нашем таежном севере наступают где-то в самом конце июня - в самом начале июля. Вот тут-то и торопись к луде, опускай якоря, погружайся в безмолвную тишину приближающейся белой ночи и жди, когда поплавок твоей удочки без предупреждения круто пойдет под воду. Подсечка, подсачек, и в лодке красавец-окунь, паровой окунь, только-только поднявшийся из глубины к твоей луде.

Паровой окунь исправно начинает брать еще с вечера, когда жаркий день уже теряет силы, устает от распарившего все вокруг солнца. Сначала выходят к луде рыбы поменьше, а там все крупней и крупней...

Говорят, что такая ловля продолжается до самого утра, и что самые солидные горбачи, колобахи, попадаются рыбаку-старателю только в полуночное время...

Сам я обычно до полуночи парового окуня никогда не стерег - мне хватало впечатлений и рыбы от двух-трех вечерних часов, проведенных на луде. К полуночи я обычно возвращался домой, чтобы с утра пораньше снова попасть на луду и поискать ответ на вопрос, когда, в какое время скатывается паровой окунь на глубину? А ответ был таким: как бы рано ни оказывался я возле луды, где вчера вечером пировали голубые окуни, этих самых окуней я никогда уже не находил, - выходило, что они отправлялись на свой дневной отдых еще до утренней зари, чтобы снова выйти из своих глубин к лудам и мысам в конце нового жаркого дня.

Что уж вело этих таинственных рыб в летнее, парное время в их каждодневной дороге к лудам и мысам? Вслед за какой именно добычей устремлялись они сюда?.. За той же корюшкой? Вряд ли - корюшка в это время, судя по всему, оставалась на глубине.

Может быть, окуни направлялись к своим лудам и мысам в надежде поохотиться за мелкой плотвичкой-сорогой, которая обычно и крутилась в это время в зарослях того же рдеста, окружавшего и луды, и мысы?.. Может быть... По крайней мере, паровой окунь ловился не только на червя и ручейника, но и с жадностью хватал малька и т.н. "хвосты", самые настоящие хвосты сорожек, подцепленные на крючок...

Ловить парового окуня в Лижме-губе мы не стали - и даже не потому, что ловля с байдарки, мотавшейся на волне, не приводила меня в восторг. Мы стремились в Заонежье, на Клим-нос, где, по рассказам очевидцев, на песчаной отмели у самого восточного мыса Клим-полуострова как раз в это время паровой окунь собирался другой раз несметными отрядами.

Мой друг-байдарочник как-то заглянут в воду у Клим-носа и не поверил своим глазам: глубина всего ничего - удилище достает до песчаного дна, и по всему дну, вперед, назад, влево, вправо - окуни и окуни, плотно, бок о бок друг к другу и мордами вперед, в одну сторону. А над плотно стоящими на самом дне окунями-гладиаторами как ни в чем не бывало снуют взад и вперед тени-хариусы, тоже что-то, видимо, ожидая в этом таинственном месте.

Здесь, у восточного мыса Клим-полуострова, вода в озере в движении, здесь постоянное течение, и навстречу этому течению и выстроились тогда окуневые отряды. Чего ждали они здесь? Мой друг опустил к ним на дно крючок с ручейником, и хватка последовала незамедлительно. Окуни хватали насадку тут же, жадно, глубоко заглатывая крючок. Один за другим голубые гренадеры оказывались в байдарке у удачливого рыболова, но их собратья будто и не замечали исчезновения сотоварищей, не обращали внимания даже на отчаянное сопротивление попавшегося на крючок собрата и продолжали неподвижно стоять у самого дна, ожидая что-то известное только им...

Мы благополучно добрались до Медвежьегорска, а дальше почти на юг в Заонежье. Вот и губа Святуха в узком своем проливе-протоке возле самого Онего. Через пролив мост, а далее Шуньга, Толвуй и наконец полуостров Клим. Место высокое, все в крепких жилистых сосенках и вокруг сплошь черничник. Весь черничник в ягодах. Ягода не очень крупная - сухое лето не позволило чернике как следует налиться, но она сладкая.

Мы у восточного берета полуострова. На берегу песок и сосны. Среди сосен, почти у самой воды изба рыбаков - сюда прибывают промышленники по осени за рыбкой-ряпушкой. Сейчас изба пустует. Вокруг чисто, никакого мусора - почти как в Финляндии... Вода теплая, под ногами чудесное песчаное дно. Заходишь в воду - впереди только бесконечная даль умиротворенного Онего... Тишина... Остаться бы здесь надолго и наслаждаться этим царственным покоем.

Но покой оказывается недолгим - с ночи срывается ветер, и вместо вчерашней тишины гремит крутая волна. Оставаться здесь дальше нет смысла. К тому же вчерашняя разведка определенно доложила: на этот раз никакого парового окуня здесь нет и в помине, хотя течение около мыса ощущается и в струе этого течения, возле камней, чуть поднявшихся из воды, весь вечер крутится небольшая стайка крошечных шустрых рыбок... Кто они: хариусы-малыши или еще какие-нибудь не выросшие пока аборигены моря Онего...

До самой ночи, до ветра, далеко-далеко на воде лодка. В бинокль можно определить, что человек в лодке занят отвесным блеснением. Скорей всего, это охотник за палией, за еще одной рыбой-сказкой Онежского озера. Рядом с полуостровом Клим Пале-остров - имя его как раз от палии, которая, как говорят, именно здесь и собирается со всего Онего на нерест.

Поймал или не поймал на этот раз свою палию рыбак-отшельник посреди моря Онего? Мы же ухи из онежских окуней здесь, на Клим-носу, так и не попробовали.

Возвращаемся обратно к горлу-проливу губы Святухи и сразу на юг по дороге в манящие нас дали Заонежского полуострова.

Может быть, еще в 2001 году добрались бы мы и до Космозера, но так случилось, что по пути встретилось нам поселение местных фермеров... Небольшое владение на самом берегу Святухи, новый дом почти в северо-европейском стиле - ну точь-в-точь как в той же Финляндии: у дома грядки с разным овощем, тут же баня, только не финская сауна, а наша русская баня - у самой воды. Тут же причал и лодка, правда, нетрадиционная для этих мест, не шитая из доски, а пластиковая, быстрая под мотором и крутящаяся, как кастрюля на воде, когда направляешь ее веслами.

Просим разрешения остановиться здесь на ночь - меня заворожили на этот раз большие-большие белые лилии в заливчике у лодочного причала. Белых лилий я не видел очень давно. Иногда они приходили ко мне во сне вместе с памятью о тех лесных озерах, где когда-то начинал я свои рыболовные путешествия. Чудные белые лилии были и на моем Пелус-озере, где прожил я не один год. Но там, куда переселился я с севера, на той же Ярославской земле, где последние годы занимался огородом, садом, пчелами, белых лилий я так и не отыскал. Те пруды, что были вырыты когда-то местными жителями для своих хозяйственных целей, для моих роскошных цветов, видимо, никак не подходили. Не могла приглянуться им, пожалуй, и речка Устье, речка быстрая, настоящая нахлыстовая река с голавлями и язями.

Не отыскал я белых лилий и на водохранилище, что устроили не так давно, перегородив плотиной приток Устьи, речку Лигу. Плотина подняла воду, вода затопила местами лес по берегам, широко вышла на низкие места, и по этим искусственным разливам густо потянулась широкая стена водяной чумы-элодеи... Я объехал все берета этого водохранилища на резиновой лодочке, ждал за каждым поворотом, что вот-вот увижу желанные белоснежные цветы, но увы, белые лилии не приняли никак соседства с чумной элодеей...

И вот теперь у самого берега, в заливчике губы-Святухи, белые лилии. Да какие большие, прекрасные!

Мы собрались было надуть нашу резинку-уфимку, но хозяева фермы опередили нас и предложили воспользоваться их пластиковой лодкой... Плывем вдоль берега - вдоль берега в воде сплошная стена рдестов. Облавливаю края этой стены шустрым желтым лепестком - никакого результата. Добираемся до мыса острова. Здесь тростник, куга и листья кувшинки. Первая же проводка - и ударом на крючок садится неплохая щучка. Еще проводка - и очень неплохой окунек. Еще и еще раз блесна уходит в воду, поближе, подальше от лодки, снова и снова проводка вдоль травы, затем проводка из глубины к траве. Результат не очень достойный онежской губы, нашей снасти и нашего опыта - еще только один совсем небольшой окунец.

Прикидываем, что пойманного нам вполне хватит для первой ухи на берегу Онего в этом году, для первой ухи из карельской рыбы за все десять лет ожидания встречи с милой моему сердцу северной тайной водой.

Начало | Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 |